1.
За невлюбленными людьми
/
сл. Ю. Мориц, муз. С. Никитина /
За невлюбленными людьми
Любовь идет как привиденье.
И перед призраком любви
Попытка бить на снисхожденье -
- Какое заблужденье...
Любви прозрачная рука
Однажды так сжимает сердце,
Что розовеют облака,
И слышно пенье в каждой дверце.
За невлюбленными людьми
Любовь идет как привиденье,
Сражаться с призраком любви,
Брать от любви освобожденье -
- Какое заблужденье...
Все поезда, все корабли
Летят в одном семейном круге.
Они сообщники любви -
- Ее покорнейшие слуги.
Дрожь всех дождей,
Пыль всех дорог, соль всех морей,
Боль всех разлук -
- Вот ее кольца, кольца прозрачных
рук,
Крыльев прозрачных свет и звук...
За невлюбленными людьми
Любовь идет как привиденье.
В словах любви, в слезах любви
Сквозит улыбка возрожденья.
Улыбка возрожденья...
И даже легче, может быть,
С такой улыбкой негасимой
Быть нелюбимой - но любить,
Чем не любить - но быть любимой.
Дрожь всех дождей,
Пыль всех дорог, соль всех морей,
Боль всех разлук -
- Вот ее кольца, кольца прозрачных
рук,
Крыльев прозрачных свет и звук.
2.
Грустный кондитер
/
сл. И. Хагеруппа, пер. Ю.Вронского, муз. В. Лонгина /
Живет
кондитер грустный на крошке-островке
И
торт, большой и вкусный, весь день жует в тоске.
И
с явным отвращеньем глядит на крем с вареньем:
Он
ест их в одиночестве на этом островке.
Когда
он видит мачты далеких кораблей -
-
Он горько-горько плачет в кондитерской своей.
Одно
его печалит - никто здесь не причалит,
И
не с кем поделиться на этом островке.
Так
жил кондитер грустный на крошке-островке
И
торт, большой и вкусный, весь день жевал в тоске.
Но
вот вчера он умер на сахарном песке...
...И
стало пусто-пусто на крошке-островке.
3.
Вальс о прошлом
/
сл. И. Авраменко, муз. Р. Сигова /
А
вальс кружил над миром голубым...
И
замер свет в тоске завороженно.
Вальс
плакал по ушедшим и живым
Светло
и чисто - просто обнаженно.
Вальс
оживлял безмолвие дорог...
И
путникам в долине стало тесно.
Пускай
далек заветный тот порог,
И
под дождями онемело сердце.
Вальс
был огнем торжественной тоски...
Его
пучина - это волны моря.
Стучалась
память прошлого в виски,
Кровоточило
прожитое горе.
О
смутном плакал кто безус и юн;
Седой
старик - о невозвратном дальнем.
Ушедшей
юности уж не разбудишь струн;
Не
сыщешь на земле те молодые дали,
Где
серебрились росы на траве,
Душа
дрожала в утренних туманах...
Мы
шли к любимым по своей земле;
Огнями
дальними подмигивали страны.
Напомнил
вальс те добрые года...
Мы
нынешние словно иноверцы.
Пусть
звуков родниковая вода
Зальет
пустыню высохшего сердца.
Напомнил
вальс те добрые года...
4.
Разговор
/
сл. М. Черкасовой, муз. А. Дулова /
И
ни о чем наш разговор,
Для
нас с тобой одних заметный.
Чудесный
вяжем мы узор
Из
легких слов, простых и светлых.
Ты
даришь мне толпу берез;
И,
как волшебник, без обмана
Ты
радуги прозрачный мост
Мне
вынимаешь из кармана.
А
серебристая река
Ложится
плавною канвою;
Вплетаешь
в струны облака
И
волны ласковой рукою.
Твое
тепло, твое плечо,
И
милых песен грусть, и нежность,
И
разговор наш ни о чем,
И
расставанья неизбежность...
5.
Ты да я, да мы с тобой
/
сл. В. Потоцкого, муз. В. Иванова /
Ты,
да я, да мы с тобой...
Ты,
да я, да мы с тобой, -
-
Здорово, когда на свете есть друзья.
Если
б жили все в одиночку,
То
уже давно на кусочки
Развалилась
бы, наверное, Земля.
Ты,
да я, да мы с тобой...
Ты,
да я, да мы с тобой
Землю
обойдем, потом махнем на Марс.
Может,
у оранжевой речки,
Там
уже грустят человечки -
-
Оттого, что слишком долго нету нас.
Ты,
да я, да мы с тобой...
Ты,
да я, да мы с тобой, -
-
Нас не разлучит никто и никогда.
Даже
если мы расстаемся -
-
Дружба все-равно остается;
Дружба
с нами остается навсегда.
6.
Мы с тобой сидим на кухне
/
сл. и муз. Е. Казанцевой /
Мы
с тобой сидим на кухне;
Холодильник
дребезжит,
И
свеча вот-вот потухнет -
-
Ей чуть-чуть осталось жить.
Тонкой
струйкой парафина
Ночь
на блюдечко течет...
Вот
и жизни половина, -
-
Предпоследний поворот.
Ничего
не нужно больше,
Кроме
этой тишины;
За
стеною голос Польши -
-
Придорожной стороны.
Все
уже однажды было -
-
Я молчу и ты молчишь...
Если
б я тебя любила -
-
Я бы слушала Париж.
7.
Искушение Святого Антония
/сл.
и муз. Ю. Кима /
"Глава
вторая, лист пятый:
Явился
дьявол святому Ивантию и начал его искушать;
и
обернулся хлебом.
А
святой Ивантий распознал дьявола, отказался есть и умер,
чем
и посрамил дьявола.
Аминь."
Святой
Антоний, айда в кино -
-
на "Сладкую жизнь" есть билет.
Но
ты не думай, кино - оно
Для
детей до шестнадцати лет.
Святой
Антоний, айда в кафе -
-
Там столик заказан давно.
Понюхаешь
розочку, съешь суфле,
Попьешь
из бутылки... чайку.
"Явился дьявол святому Лукрецию и обернулся женщиной..."
Святой
Антоний, айда на пляж -
-
Там нас не заметит никто.
Какой
там воздух, какой пейзаж -
Все
дамы одеты... в пальто.
Святой
Антоний, а ну слезай -
-
За землю покрепче держись.
Смотри,
Антоша, не прозевай
Билетик
на "Сладкую жизнь."
8.
Осень
/
сл. Ю. Мориц, муз. В. Мищука /
Запах
пены морской и горящей листвы
И
цыганские взоры ворон привокзальных -
-
Это осень, мой друг, это волны молвы
О
вещах шерстяных и простудах банальных.
Это
осень, мой друг, это клюв журавля,
Это
звук сотрясаемых в яблоке зерен.
Осень,
мой друг - это свежая тушь
Расползается,
тщательно дни сокращая.
Скоро
все, что способно, покроется льдом -
-
Синей толщей классической твердой обложки.
Это
осень, мой друг, это мысли о том,
Как
кормить стариков и младенцев из ложки.
Как
дрожать одному надо всеми людьми,
Словно
ивовый лист, или кто его знает...
Это
осень, мой друг, это клюв журавля,
Это
звук сотрясаемых в яблоке зерен.
Осень,
мой друг - это слезы любви
Ко
всему, что без этой любви умирает...
9.
Как ёжик нашел дорогу домой
/
сл. А. Усачева, муз. Р. Сигова /
Мама-ежиха,
затеяв уборку,
Стала
труху из перины трясти
И
попросила ежика в норку
Для
новой перины листвы принести.
Ежик
клубком по листве покатился
И
в незнакомом лесу очутился.
Ежику
страшно - иголки дрожат -
И
полетел со спины листопад.
Вихрем
летели из новой перины
Листья
березы и листья осины,
Кистья
рябины, ладошка кленовая,
Дуба
кусочек, да шишка сосновая.
Но
не напрасно ежик дрожал -
-
Ежик тем временем соображал:
-
"Так,
Первым
березовый лист опустился, -
-
значит я рядом с березой катился."
Маленький
ежик уже не дрожит -
он
уже к ближним березкам бежит.
Мимо
березок - к роще осиновой;
Мимо
осинок - к роще рябиновой.
Клены
качают верхушками справа;
Вот
показалась за ними дубрава;
Вот
уже близко сосна на пригорке;
Вот
и добрался ежик до норки.
Мама
глядит удивленно на сына,
Мама
спросила:
-
"А где же перина?"
Ежик
смутился:
-
"Перина в лесу,
Можно,
я завтра ее принесу?"
10.
Именинник
/
сл. Е. Гриневой, муз. Р. Сигова /
-
"Ребята, мне сегодня девятнадцать," -
-
Промолвил паренек и закурил, -
-
"Нам только бы хватило сил прорваться,
Потом
отметим - я посылку получил."
-
"Браток, нальем тебе до краев кружку,
Запьем
водой из горной той реки.
Приказ
отвоевать был ту речушку -
-
Гостинцы ты пока побереги."
Бой
прогремел, едва успев начаться,
И
речка заблестела под ногой...
Да
только где-то задержался
Парнишка
- именинник молодой.
Его
нашли бойцы - он уже вышел весь;
В
руке клочок бумаги и печенье.
Всего
шесть слов смогли они прочесть:
"...Сынок...
пекла тебе... на день рожденья..."
-
"Ребята, мне сегодня девятнадцать, -
-
Отметьте без меня и без обид..."
Как
больно молодым на вечный упокой остаться...
У
речки кружка полная стоит.
11.
Ночная дорога
/
сл. Ю. Визбора, муз. С. Никитина и В. Берковского /
Нет
мудрее и прекрасней средства от тревог,
Чем
ночная песня шин.
Длинной-длинной
серой ниткой стоптанных дорог
Штопаем
ранения души.
Припев:
Не
верь разлукам, старина, их круг
Лишь
сон, ей богу.
Придут
другие времена, мой друг,
Ты
верь в дорогу.
Нет
дороге окончанья - есть зато ее итог;
Дороги
трудны - но хуже без дорог.
Будто
чья-то сигарета, - стоп-сигнал в ночах -
Кто-то
тоже держит путь.
Незнакомец,
незнакомка, - здравствуй, и прощай -
Можно
только фарами мигнуть.
Припев.
То
проглянет над капотом якая звезда,
То
на стекла брызнет дождь.
За
спиною остаются два твоих следа -
-
Значит, не бесследно ты живешь.
Припев.
В
два конца идет дорога, но себе не лги -
Нам
в обратный путь нельзя.
Слава
богу, мой дружище, есть у нас враги -
Значит,
есть наверно и друзья.
Припев.
12.
Цирк
/
сл. и муз. Ю. Харченко /
Что
там думать,
что
там спорить,
что
лить воду в решето.
Никаких
дел быть не может -
-
Все забудем, все отложим:
Цирк
приехал -
-
Это очень хорошо!
Все
взлетает, все сверкает,
Все
ликуют и поют!
Приходите
поскорее -
-
До начала представленья
Остается
пять минут.
"...На манеже белая лошадка!.."
Белая
лошадка бегает по кругу.
Шапито
палатка - шито-крыто гладко.
Проданы
билеты; на галерке людно;
Но
никто не знает, как лошадке трудно.
Белая
лошадка бегает по сцене;
Шпрехшталмейстер
штатский борется с волненьем;
Дети
ей бросают изредка печенье, -
Только
ей печенье портит настроенье.
Шпрехшталмейстер
толстый - пирожок с капустой -
-
Курит папиросы, чтоб быть ему пусто.
То
ли дело клоун - черные калоши,
Он
такой веселый и такой хороший.
Ей
бы напрямую вырваться из круга,
Сбросить
с себя сбрую, что так держит туго.
Ей
бы стать простою сельскою кобылой,
Громко
под луною ржать над тем что было...
13.
Моя гитара
/
сл. В. Пырха, муз. Р. Сигова /
Ты
как будто сейчас в бегах
Со
своей фанатичной верой.
А
гитара в моих руках -
-
Семь натянутых нервов.
Двадцать
лет ведь - не двадцать лун,
Хоть
любовь - избитая тема.
С
переборами желтых струн
Моя
жизнь пролетела.
С
ними год проходил за час,
С
ними вместе свеча горела...
Это
понял я лишь сейчас -
-
Не гитара в руках - галера.
Воду
в ступе не истолочь;
Не
вернуть мне прошедших весен.
Я
давно бы выбросил прочь
Семь
оборванных весел.
Пусть
от них отдохнет рука,
Пусть
их звук будет богом проклят...
Но
глядит на меня дэка
Золотою
решеткою в окнах.
То
застрочит как пулемет;
То
библейским крестом застынет;
То
как птицу ударит влет
Семью
стрелами в небе синем.
Так
и жить мне, их теребя,
В
семи струнах - семь дней вмещая...
Я
бы обнял, быть может, тебя,
Да
нельзя - гитара мешает...
14.
Бабушка пирата
/
сл. Э. Успенского, муз. Б. Рысева /
Леса
сумрак голубой
В
парусах фрегата;
Провожала
на разбой
Бабушка
пирата.
Два
кастета уложила
И
для золота мешок,
А
потом, конечно мыло,
Зубной
порошок.
-
"Дорогой кормилец наш,
Сокол
одноглазый -
-
Ты смотри, на абордаж
Попусту
не лазай!
Без
нужды не посещай
Злачные
притоны,
Зря
сирот не обижай,
Береги
патроны,
Без
закуски ром не пей -
-
Очень вредно это, -
-
И всегда ходи с бубей,
Если
хода нету..."
Но
на этом месте вдруг
Перебил
старушку внук:
-
"Слушай, бабка, если так
Все
тебе знакомо, -
-
Ты давай сама езжай,
А
я останусь дома!"
15.
Романс
/
сл. М. Петровых, муз. Е. Фроловой /
Не
взыщи, мои признанья грубы,
Ведь
они под стать моей судьбе.
У
меня пересыхают губы
От
одной лишь мысли о тебе.
Воздаю
тебе посильной данью -
Жизнью,
воплощенною в борьбе,
У
меня заходится дыханье
От
одной лишь мысли о тебе.
Ничего,
что сад мой смяли грозы,
Что
живу сама с собой в борьбе,
А
глаза мне застилают слезы
От
одной лишь мысли о тебе.
Не
взыщи, мои признанья грубы,
Ведь
они под стать моей судьбе.
У
меня пересыхают губы
От
одной лишь мысли о тебе.
16.
Подари мне рассвет
/
сл. и муз. А. Киреева /
Подари
мне рассвет у зеленой палатки,
Подари
самолет высоко в облаках.
Ах,
как хочется знать, что с тобой все в порядке -
-
Раскаленное солнце в сосновых руках.
Кто-то
выключит свет - лампу солнца потушит -
-
И зажгутся костры, голоса зазвенят.
Ах,
как хочется петь, ах, как хочется слушать,
Ах,
как хочется жить и любить всех подряд.
Скоро
будет гроза - по известным приметам,
Налетит,
нагремит - и пройдет в полчаса.
-
Ах, как пахнет дождем это звонкое лето! -
Кто-то
в рупор ладоней кричит в небеса.
Подари
мне рассвет у зеленой палатки,
Подари
самолет высоко в облаках.
Ах,
как хочется знать, что с тобой все в порядке -
-
Раскаленное солнце в сосновых руках.
17.
Снегопад
/
сл. Ю. Мориц, муз. В. Берковский /
Снега
выпадают и денно, и нощно,
Стремятся
на землю, дома огибая;
По
улицам бродят, и денно, и нощно
Я
- черная птица, и ты - голубая.
Над
Ригой шумят, шелестят снегопады -
-
Утопли дороги, недвижны трамваи.
Сидят
на перилах чугунной ограды
Я
- черная птица, и ты - голубая.
Согласно
прогнозам последних изестий
Неделю
нам жить, во снегах утопая;
А
ы городе вести - скитаются вместе
Та
- черная птица, и та - голубая.
Две
птицы скитаются в зарослях белых,
Высокие
горла в снегу выгибая;
Две
птицы молчащих, наверное - беглых,
Я
- черная птица, и ты - голубая.
Качаются
лампочки сторожевые,
Качаются
дворники, снег выгребая;
Молчащие,
беглые, полуживые,
Я
- черная птица, и ты - голубая.
Снега
выпадают и денно, и нощно,
Стремятся
на землю, дома огибая;
По
улицам бродят, и денно, и нощно
Я
- черная птица, и ты - голубая.
Снега-снегопады,
великие снеги;
По
самые горла в снегу утопая
Бежали
и бродят - а в кои то веки -
-
Я - черная птица, и ты - голубая.
18.
Про слонов
/
сл. Д. Филимонова, муз. Р. Сигова /
Наступила
весна, прилетели слоны,
И
на каждом слоне из нейлона штаны -
-
Золотые, зеленые, синие,
Глянцевые,
красивые.
И
под люстрой слоны не пугаясь рябят,
Над
столами кружатся, в тарелки глядят.
Зазеваешся
- сядут в тарелку,
Все,
что есть на тарелке, слопают.
И
гоняются за слонами,
Пролетающими
над столами,
Бабушки
с полотенцами,
Мамы
с грудными младенцами,
Папы
с газетами толстыми
И
старшие братья со старшими сестрами.
А
слоны то летают, слонам хоть бы хны
Потому,
что они не простые слоны.
Не
четыре у них, а шесть ног,
И
не хобот у них - хоботок, -
-
И цветные штанишки на брюхе...
Не
слоны это вовсе, а мухи.
19.
В аэропорту Минеральные воды
/
сл. и муз. А. Иващенко /
У
тучи нет иной заботы,
Как
наше солнце закрывать,
И
расписание полетов
Безбожным
образом срывать.
Все
небо в серой простокваше,
И
мелкий дождик обложной
Отложит
все заботы наши
До
восемнадцати ноль-ноль.
У
ветра нет иной заботы,
Как
наши тучи разгонять,
И
расписание полетов
Волшебным
образом менять.
Мы
все в плену у атмосферы,
Пока
не стихнет дождь косой,
И
ожиданья профиль серый
Завис
над взлетной полосой.
У
солнца нет иной заботы,
Как
наши ливни прекращать,
И
расписание полетов
Через
окошко освещать.
Молчит
измученный диспетчер,
Закрывший
небо до шести...
Не
плачь, мой друг, еще не вечер,
Мы
непременно полетим.
У
жизни нет иной задачи,
Как
ожиданьем нас томить.
Билет
в руке, багаж оплачен -
-
Так что-ж мы медлим, черт возьми!
Когда
еще счастливый случай
Представит
нам аэрофлот...
Коль
наше счастье так летуче,
Мы
разрешим ему полет!
Мы
разрешим ему полет...